Онни Бельт сидела за столом напротив Лекса, по левую руку от мага, и пыталась прогнать свою странную тоску. Плащ и шлемник были скинуты на скамью, взлохмаченные волосы небрежно приглажены рукой, сейчас бездумно теребившей рукоятки метательных ножей, торчавших из специальной обоймы на поясе, как головки хлебных грибов из грядки.
«Опять сорвалось», – мрачно думала она. Опять сорвалось, когда он так был ей нужен. Впрочем, следует признаться, нужен был не столько сам чужак, ей нужен был сиглайзер, его чудодейственная вещичка. Ей снова хотелось услышать, увидеть, почувствовать… погрузиться в тот волшебный мир… Ее сердце тогда ожило, разум блуждал в прекрасных, завораживающих видениях… Чтоб его причастило, этого засферника. Он ввел ее в искушение, повторить все было пока невозможно… И ее душа словно тонула, захлебываясь в темном омуте меланхолии. «Перестань, – одернула она себя в который раз. – Это же смешно. Ты ведь всегда гордилась тем, что умела укрощать свои желания, а сейчас раскисла, прямо как родная сестричка, не способная пропустить мимо себя ни одного сколько-нибудь смазливого мужика…» Впрочем, она несправедлива. Каждому свое.
Да что же он с ней сделал? Что?! Этакие мучения… Онни осознавала, что ее тяга абсолютно противоестественна. Но поделать с этим ничего не могла. Засферник словно навел на нее какое-то проклятие… даже мысли о предстоящем деле как-то тушевались и блекли на фоне этой мерзкой сосущей тоски…
Про сиглайзер чужака она так никому и не рассказала, хотя раньше от Верховного мага ничего не скрывала. Испытанные тогда в дороге ощущения показались ей чересчур личными, чтобы предавать их огласке. Да и ничего значительного для мага она в них не нашла. В конце концов, должны же быть у женщины свои тайны…
– Неудивительно, что смотритель умом тронулся, – вздохнула наконец Онни, нарушив общее молчание. – Привыкли они тут в своем Нубесаре как у Создателя за пазухой сидеть.
После ее слов Лекс тоже счел своим долгом вставить ворчливую реплику:
– Отдохнули, называется. Отоспались, подлечились, отъелись. Никак не могу понять, как он мог нас опередить?
– Долго же до тебя доходит, подсотник, – задумчиво бросила Онни, уже размышляя над тем, что очередной портал, до Неурейи, организовать, к сожалению, будет невозможно. Нельзя безнаказанно открывать порталы через границу макоров. Маг, сделавший это, рискует расстаться со своей сущностью или полностью потерять силу. Граница же как раз проходила по озеру. – По расстоянию мы перенеслись вперед, по времени – назад. Ровно на сутки. И в итоге ничего не выиграли.
– Да я так и думал, только ждал, когда кто-нибудь из вас скажет. – Хмыкнув, Лекс насадил на вилку очередной кусок мяса рогача, вгрызся в него крепкими зубами и невнятно добавил с набитым ртом. – Знаю же, как вы любите посмеяться над бедным парнем, когда он ошибается. Эх, Настоятель называется, напортачил, как самый бездарный ученик!
– Боюсь, дело обстоит несколько иначе, – негромко, но исключительно холодно обронил Гилсвери, наконец оставив в покое светильник и обратив лицо к присутствующим. – У меня давно были подозрения, что Настоятель склонен к мировоззрению наблюдателей.
– Не может быть. – Онни резко повернула голову и наткнулась на пристальный взгляд мага, обычно бледно-голубые глаза которого сейчас блестели начищенной сталью, а прямая, напряженная спина выдавала испытываемую им тревогу. – Он же сам предупредил, что портал может быть нестабилен…
– Вот именно. Зачем мне говорить о том, что я и так знаю лучше его?
– Но он теперь знает о нашей миссии! Чем это нам грозит в дальнейшем?
– Что он мог сделать своими силами, он сделал. Хуже, если он послал весточку своим сторонникам… Но так далеко он, как мне думается, еще не зашел. Он наблюдатель сам по себе, по собственным убеждениям и без связей с другими. Так что о нем можно теперь забыть, следует исправлять то, что он сделал.
– А есть смысл вообще что-либо исправлять? – Лекс пожал широкими плечами, размахивая вилкой, точно миниатюрным мечом. – Может быть, труп нашего кандидата давно уже пошел на корм рыбам?
Маг с таким предположением не согласился. Ответ его был сух и категоричен.
– Он жив. Сколько раз он уже мог погибнуть, и каждый раз что-то ему помогало. Немалое значение, конечно, имеет и его собственная сила. Твоя сестра, Онни, просто молодец. Все правильно сделала…
– Ты его чувствуешь сейчас? – встрепенулась сотница.
– Нет. – Маг едва заметно качнул головой. – Это его отличительная особенность. Поэтому мне и нужно было, чтобы ты находилась с ним рядом, я тогда мог бы ориентироваться по твоей ауре. Только не воспринимай мои слова как укор, твоей вины здесь нет, я сам должен был отправиться с ним с самого начала. Но сейчас, я уверен, с ним уже все в порядке. И тем более мы должны поторапливаться. Драхуб, как известно, после столкновения с нубесами остался жив. Думаю, сейчас он во всю прыть несется по краю Великого озера, через земли серых адалаев и довготов, чтобы перехватить Никсарда в Габалассе или, на крайний случай, в Спихатхе.
– Упрямый, Зверь его заворожи. – Онни стиснула рукоятки ножей, представляя, с каким бы наслаждением вонзила все три в глотку этого дал-рокта.
– Скорее, гордый до фанатизма. Никому еще не удавалось нанести ему такого оскорбления, как наш… – Тут маг умолк и недовольно глянул на Квина, про которого в ходе разговора все забыли. А лицо магика прямо-таки светилось от любопытства, ничто не напоминало об унынии, владевшем им всего несколько минут назад.