Неистребимый - Страница 127

127

– Неистребимый, – усмехнулся маг. – Этим именем названа твоя дружина, сотница. Не так ли? Если он победит и сейчас… То мои сомнения в его предназначении исчезнут окончательно. И после этого я не потерплю никаких сомнений от остальных. Это всем ясно? Когда он вернется, мы будем делать все, что он скажет. И выполним любое его желание. Кроме желания избавиться от нас. Потому что он ошибается только в одном – полагая, что ему известна его судьба и не нужна моя помощь. Полагая, что сможет пройти мимо Круга Причастия.

Сердце Тай болезненно екнуло, к горлу подкатил неприятный тугой комок. Сможет, подумала она, еще не осознав до конца причину своей странной уверенности. Боюсь, что как раз сможет… обойтись без тебя, маг. Судьба Эла была решена, и ее мнения никто не спрашивал. Впрочем, оно не сыграло бы никакой роли…

Тай заметила, как из-за широкого плеча Лекса выглянул Квин – была видна одна светловолосая голова. Он запрыгнул на валун, когда мимо проносился бешеный чарс. В его глазах, округлившихся от острого любопытства и еще неясного испуга, стоял нетерпеливый вопрос, но встрять в разговор старших он не решился. Тай заставила себя ободряюще улыбнуться сыну, затем окинула взглядом остальных.

На слегка побледневшем лице Лекса блуждало неопределенное выражение, от напускной шутливости не осталось и следа. А Онни, напротив, внезапно успокоилась. Опустив взгляд, она пнула носком сапога камешек, проследила, как тот бултыхнулся в прозрачную ленивую воду речушки. Затем она пригладила ладонями волосы, придав всклокоченным вихрам более сносный вид, и задумчиво спросила мага:

– Стил, ты как думаешь, он сказал правду? О том, что восстановился? Когда мы его сегодня встретили, на нем лица не было, да и в седле он едва держался…

Маг пожал плечами, чуть сгорбившись под своим теплым, подбитым парскуньим мехом плащом, словно тот внезапно сильно отяжелел.

– Что ж, будем надеяться, что он все-таки справится и на этот раз, – вздохнула Онни.

– С кем? – тихо уточнила Тай, уже зная ответ.

Онни, глянув в ее сторону, поняла это по ее глазам и кивнула.

В этот момент где-то там, вдалеке, словно в подтверждение самых тревожных предположений, прокатился грозный гул, отозвавшись под ногами нервной земной дрожью.

6. Шордок

Посреди дороги, раздавшись далеко в стороны, тяжело ворочался огромный зверь, причудливо сотканный из Чистого Пламени и Первородной Тьмы. Его огромные клубящиеся бока безжалостно сминали окружающий лес, превращая деревья и кусты в бестелесный прах, вокруг него дрожал раскаленный воздух, а его дыхание пожирало жизнь. Две Стихии столкнулись друг с другом, но если первая боролась в гордом одиночестве, то вторая призвала на помощь кое-каких братьев и сестер.

Шордок творил.

Шордок, энвент Верховного мага Кордоса, творил сражение.

Пусть противник застал его врасплох, но магическая выучка мгновенно пришла ему на помощь, а внезапный стресс разбудил дремавшего до сих пор в душе заурядного мага гения. Пробудившись же, гений взял управление сражением в свои руки.

…Привстав в стременах, Мастер извлек из своей сути чистое пламя и толкнул его ладонями, толкнул перед собой желто-красной стеной, высокой, выше головы всадника.

Мгновенно раскалившись, каменитовое полотно Торной дороги, там, где по нему шла огненная стена, трескалось, било вверх горячими струями пара, выстреливало каменными осколками и, набравшись досыта нестерпимого жара, растекалось расплавленными багрово светящимися ручьями.

У Шордока не было опыта подобных схваток, для этого он был слишком молод, тридцать лет для мага – не возраст. Тем не менее сражение пока шло без видимых преимуществ одной из сторон. Правда, оно и длилось всего несколько мгновений, но сама суть магического противоборства не предполагает длительных поединков. Задействованная Шордоком доселе небывалая для него самого мощь неумолимо подтачивала жизненные силы, поэтому несмотря на нежданный прорыв собственного потенциала, ум его был полон сомнений. Это мешало, и он гнал сомнения прочь, концентрируясь на сражении.

Лес вокруг горел. Листья осыпались пеплом, почерневшие стволы корчились костями ветвей и тоже оседали прахом. То, что еще не горело, заволакивали удушливые клубы серо-черного дыма, быстро растекавшегося во все стороны, захлестывавшего траву, кусты и деревья, еще не тронутые разрушительной силой магии. Дым был столь плотен и едок, что растительность, едва коснувшись его, немедленно увядала, признавая свое поражение перед неведомой напастью.

…Огромный дал-рокт напротив, по ту сторону двигающейся на него огненной стены, резко подавшись на своем гигантском чарсе вперед, сделал ответное движение рукой…

Могучее тело мага Вестников тьмы от шеи до бедер покрывали черные, не отражающие свет доспехи, за спиной, словно живой, тяжелыми складками шевелился черный плащ, отороченный по краям серебром. Защищающий голову высокий шлем яростно скалился звериной пастью. Но само лицо мага, темно-серое, холодно-бездушное в своей неподвижности, с сильно выдающимися вперед и крепко сжатыми челюстями, не выражало никаких эмоций. Лишь длинные узкие щели глаз, уходившие к вискам, тлели раскаленными подковами злобы…

Тупой таран Тьмы, мгновенно сгустившийся перед мордой чарса, остановил движущуюся стену пламени гулким страшным ударом, от которого задрожала земля, пробил ее насквозь, разорвал и отбросил. Из рук дал-рокта тут же выдвинулись прозрачные, невероятной длины клинки, напоминающие своим видом лед. Наклонив их перед собой, он устремился в прорыв.

127